Меня в понедельник обрили. Только на макушке небольшой пучок рыжеватой шевелюры оставили. Я когда увидел начало процесса обривания (вернее, получающийся результат), мне стало плохо, отпала чулюсть, и я некоторое время не мог проронить ни слова.
Зато потом стал давать столько указаний парикмахеру, что меня наверно там возненавидели.
Эх, если бы Кэти только не уехала в свою австралию.
Короче, сначала думал, что стану затворником.
Потом оказалось, что мне очень идет. Об этом не устают заверять все, встречающие меня.
Ну, мне, в принципе, тоже нравится. Вот только блондинить пока нечего.